Дом сельского колдуна (Часть 1)

[Published on 2009-10-19 in Неизвестный Таиландby Денис Абсентис]

Дом сельского колдуна (Часть 1)

(Отрывок о северо-востоке Таиланда из книги «Проклятие Фалькона»)

Часть 1

---

 

Переход лаосской границы занял куда больше времени, чем предполагалось. Когда я наконец вступил на таиландский берег Меконга, уже темнело. Поскольку я ехал туда, куда прямые автобусы не ходят, то перспектива добираться с несколькими пересадками и попутками не вдохновляла, и я пошел искать того, кто бы согласился отвезти меня сразу в нужную мне деревню. Спустя десять минут, после непродолжительного торга, я забрался в грузовичок местного исанца, представившегося как кун Му, и мы двинулись вглубь страны. Я рассчитывал добраться до места часа за четыре, но это мне было не суждено. Спустя пару часов кун Му («кун Му» значит «мистер Свинья», здесь такие прозвища не обидны, а настоящие, паспортные имена могут быть зачастую не известны даже близким друзьям), как мне показалось поначалу, поступил вполне согласно своего имени. То есть по-свински. Он, широко улыбаясь, объявил, что мы дальше не поедем.

Я огляделся. Слева, в свете фар, растянулось рисовое поле, справа стояла стена джунглей, впереди от машины удалялся слон с красным габаритом на заднице. Причем с одним. При объемах этого «транспортного средства» разумнее было бы повесить габаритные огни по бокам. «Фон си ток» - таким же радостным тоном сказал Му, тыкая пальцем в небо. Моих скромных знаний лаосского хватило на то, чтобы понять - он прав. Дождь будет в ближайшие десять минут и будет крутой. «Туда, куда тебе надо, мы сегодня уже не проедем, там всю дорогу размоет» - продолжил Му. Это было очевидно. «Ты можешь переночевать в деревне у моей младшей жены, это тут как раз недалеко, - тут же нашел выход Му, - а завтра поедем дальше». Он помолчал, видимо, удивляясь про себя, что я не воспринял его предложение с воплями благодарной радости и добавил: «Я, конечно, могу отвезти тебя в город, но тогда я не смогу сам попасть в деревню, у нас ведь тоже дорога песчаная, не проехать в дождь». И здесь я совершил ошибку. Я согласился на ночевку в деревне.

***

Собственно, сама предстоящая ночевка в деревне меня не пугала, естественно, - я в джунглях прожил немало, но на этот раз условия, как оказалось, сложились далеко не типичные. Мы свернули на боковую дорогу. Проселочную. Хотя не знаю, какое слово тут подобрать - сел то как раз никаких не наблюдалось, сплошная стена джунглей с обоих сторон. Когда едешь по такой дороге, почему-то всегда представляется, как из джунглей прямо на машину прыгает тигр. Хорошо, что я знаю - тигров здесь больше нет. Говорят, они сильно севернее, если вообще не в Бирме. Мне даже показывали пещеру, куда упал Последний Тигр. Не смог выбраться, и его скелет там так и лежит. С тех пор тигров лет двадцать никто не видел. Пока машина поднималась в крутую гору, Му успел мне поведать, что у его жены в доме места нет, но я смогу остановиться в доме у местного колдуна. Я сначала подумал, что не так его понял. «У доктора?» - переспросил я («мо» - это и врач, и колдун). Нет, оказалось у колдуна.

- У него хороший дом, даже кровать есть! И телевизор.

- А колдун не будет против?

- Нет, он умер две недели назад.

- Он жил один?

- Нет, с женой.

- А жена то не будет возражать?

- А ее там нет, она боится ночевать в этом доме, уехала к родственникам в город.

- Боится чего?

- Пи.

Дальше он мог не продолжать. Ситуация была мне ясна. Я только уточнил: - Сколько человек умерло две недели назад?

- Трое...

***

«Пи» - это дух. Те туристы, которые приезжают в Таиланд на острова Пи-Пи, обычно считают, что это - «Острова Духов». Это не так, хоть и พี и ผี звучат похоже. Духи юга и духи карнавалов Пи-та-кхон (ผีตาโขน) - это совсем не те существа. Духи Исана - это не бесплотные создания, а помесь вампиров и зомби. Они - главные персонажи многочисленных тайских фильмах ужасов. Но это только вершина айсберга. Дело в том, что народ Исана в них верит на полном серьезе. И когда в какой-нибудь деревне случается несколько одновременных смертей, то в этом однозначно замешаны Пи. При этом считается, что Пи убивают только мужчин (обычно Пи - это женщина, восставшая из могилы, чтобы отомстить за что-либо). Если в деревне одновременно умирают несколько крестьян, то с Пи начинается борьба. То есть бороться с ними народ не может - это дело монахов или колдунов, но может пытаться защитится. Один из известных методов защиты - убить собаку и ее кровью намазать дверные косяки (ну просто как библейские евреи при бегстве из Египта). Как именно они объясняют себе работоспособность этого метода, мне неизвестно. Впрочем, они этого сами не знают - просто выполняют ритуал. Замечу, что собака здесь считается животным нечистым, низшим перерождением. Ее даже ногой ударить нельзя; можно только ботинок с ноги снять и этим ботинком забить, не прикасаясь к собаке.. Собакам от такого отношения только хорошо, ходят где попало, могут и в храм зайти. Их никто не трогает. Ибо даже замечать ее неприлично. И если в столице и других городах многие уже собачек в доме держат, то в деревнях люди, как и всюду в мире, консервативнее и табу не нарушают. Так что могу только предположить, что Пи в дом, обмазанный собачей кровью, по их мнению, должен просто побрезговать входить.

Здесь же ситуация сложилась куда более странная. Народ боится как Пи, так и колдунов. Люди свято верят, что колдуны могут воздействовать на кого-нибудь с помощью  классической симпатической магии. Вроде кукол Вуду. Мне рассказывали множество «совершенно достоверных» историй о «тапу». Тапу - это не табу (пусть этимологи разбираются, есть ли в этом схожем звучании связь), а гвозди. Это считается наиболее распространенной местью колдунов - после магического ритуала в животе жертвы появляются ржавые гвозди, и она умирает в мучениях. Мою скептичную ухмылку на такие рассказы обычно воспринимали обиженно или махали рукой «ничего вы, фаранги (белые люди), в этом не понимаете». Если кто-нибудь хочет кому-то насолить, то обращается к колдуну. «Порча» здесь - не понятие из желтой прессы и лексикона суеверных бабушек. Здесь это серьезно. Настолько, что возникает искушение поддаться этой серьезности и начать задумываться о возможном теоретическом механизме проклятия. Вплоть до пресловутых эгрегоров. Колдунов периодически хватает полиция, особенно когда они делают что-нибудь совсем одиозное. Например вываривают жир из младенцев или производят «всесожжение» абортированного плода (как раз недавно видел по телевизору, как пару таких колдунов задержали). Но мне кажется, что полиция их сама боится и сразу отпускает. От Пи ходят просить защиты у тех же колдунов.

Поэтому я и написал - ситуация не стандартная. Пи убил колдуна. Так не бывает. Это значит - Пи очень крутой, понятно что вдова колдуна сломя голову бежала. Хорошо, что я неверующий. Даже рассуждая на магическом поле, безверие - сила, с которой и Иисус некогда не мог справиться, ибо перед неверием и он бессилен: «не мог совершить там никакого чуда... и дивился неверию их» (Марк 6:5,6).

Му, по-своему расценив мою задумчивость, попытался меня ободрить: «Ты не бойся, Пи уже ушел». В этот момент мы уткнулись в упавшее дерево, перегородившее дорогу. Я разоржался. Мне почему-то представился старый фильм «Зловещие мертвецы». Новая серия. Му поглядел на меня с непониманием. «Вчера был ветер большой» - тихо проговорил он. Уверенности в его голосе не было.

***

Я уже понял из рассказов исанца, что колдун жил отдельно, в полукилометре от деревни. «Здесь недалеко, вон там на холме, за пять минут дойдем» - к Му вернулся оптимизм и он распахнул дверцу машину. Впрочем, тут же захлопнул ее еще проворнее. «Очень змей боюсь, - как то виновато сказал он, - у моей сестры в прошлом году питон ребенка съел». Мой водитель был явно не из клана снейк-чармеров. Я выглянул направо в водительское окно. В паре метров от машины боевой стойке стояла кобра. «Ты бы окно закрыл лучше» - уже устало предложил я. Кобры здесь плюются точно в глаза метров с пяти. Впрочем, я мог бы и не предлагать - не сразу заметил, что Му уже давно изо всех сил жмет на кнопку стеклоподъемника. Но механизм не работал, стекло не поднималось.

Ситуация все больше походила на какой-то сюр. Впрочем, кобра довольно быстро метнулась к обочине и растворилась в зарослях. Мы вышли из машины, перелезли через упавшее дерево и пошли в гору. Прямо за упавшим деревом были могилы. Штук пять. Вот и дом Пи. Колдун-то был не трусливый, обычно только монахи осмеливаются жить так близко от могил. Резко ломанул дождь. Пришлось бежать, что, собственно, было бесполезно - и гора крутовата, и дождь - классический тропический ливень. Ровно через минуту мы промокли до нитки. Хорошо, что фонарик у Му был резиновый и достаточно яркий. Дом оказался действительно недалеко и представлял собой обычное для этих мест деревянное строение на сваях. Я всегда считал, что сваи служат для защиты от наводнений, не редких здесь, и для того, чтобы всякие змеи и прочие сколопендры да скорпионы не заползали, но местные объясняют не так. Они уверяют, что поскольку землю купить не могут, ибо власти объявили эти места заповедными, то вдруг их вообще выгонят когда-нибудь. Люди живут здесь, как жили всегда, но на правах, скажем так, «садоводства без права выкупа». Вот и перестраховываются - если будут выгонять, то подгоняем грузовичок под дом, вышибаем сваи - и поехал дом на новое место.

Луч фонарика высветил на крыше спутниковую тарелку. Телевизор - это хорошо, но не это привлекло мое внимание. Прямо передо мной из земли торчал метровый красный член.

***

Через минуту мы уже вскарабкались на крутую лесенку, на крыльцо. Обычно в таких домах лестница упирается в пол, крыльца в нашем понимании там нет. Но здесь было подобие веранды. Над входной дверью мирно спали летучие мыши. Плевать они хотели на дождь. И на нас. Дверь была не заперта. Собственно, их здесь вообще обычно не запирают, а уж чтоб кто-то полез бы в дом колдуна... Я взял у Му фонарик и посветил вниз. Перед домом сквозь плотную пелену дождя проступал целый частокол вкопанных членов. Разноцветных.

Это тоже неожиданностью для меня уже не было. Второй способ бороться с Пи - это члены. Логика тут довольно своеобразная. Раз Пи убивает мужиков, то, значит, его надо убедить, что мужика в доме нет. Подойдет такой Пи к дому, увидит члены, и поймет, что здесь живет только одинокая женщина. И уйдет Пи восвояси. Правда, обычно члены небольшие и весят над дверью. Вкопанных и метровых я раньше еще не видел. Ну да и Пи ведь этот нестандартный, аж колдуну посмел противостоять. Расспрашивать подробности мне уже было не надо. Очевидно, колдун серьезно заболел. В это время в деревне умирают еще два человека. По фиг от чего. Может, грибов не тех наелись, сейчас как раз сезон. Или «кипомов» (это жуки такие) больных. Опять же сезон. Но люди думают, что их убил Пи. Перепуганная жена колдуна выставляет вокруг дома члены. Да побольше. Интересно, она их на заказ делала, или на всякий случай в кладовой запас имелся? Ведь не сама же стругала. Особенно тот, метровый. Сам колдун об этом, возможно, даже не знал. Ибо позор, потеряет свое лицо. «Потеря лица» - это в Азии серьезно, не-азиату не понять насколько. Но не помогло, колдун все равно умер. Жена, естественно, сбежала. Хотя ее Пи, вроде, не должен был бы трогать по любому.

Мы вошли в дом, и Му включил свет. Действительно, здесь была кровать, телевизор и - о, чудо, банка кофе. На ней сидел пятисантиметровый таракан и, казалось, настороженно разглядывал непрошенных посетителей, раздраженно поводя усами. «Ну вот и отлично, - радостно воскликнул Му, - я заеду утром, в три часа, а то моя мианой заждалась уже». И тут же ретировался, всем своим видом показывая, как он торопится к своей любимой. Мианой - это младшая жена. Я даже стормознул и не сразу понял, что «три часа» - это значит в девять утра. Здесь шестичасовой день, и «два вечера», например, значит 20:00, а «четыре прохлады» - 16:00. Но про девять утра в этих краях обычно девять и говорят.

Дождь за окном еще усилился, и загромыхал первый раскат грома. Я старательно гнал от себя мысли, что завтра тоже может быть дождь. Тогда мне отсюда вообще не выбраться. До деревни я, конечно, все равно дойду, она недалеко, так что с голода не умру. Стянув с себя мокрую одежду, я включил телевизор. Широко улыбающийся диктор радостно поведал мне, что из-за постоянных дождей поднялся уровень воды на крокодиловых фермах, и, как обычно, крокодилов смыло, они разбрелись по джунглям, и крестьянам в лес ходить не рекомендуется. А куда здесь еще ходить? Крокодилов, сколько я помню, здесь смывает практически каждый год. И каждый раз - как-то неожиданно. Прямо как в России: «Неожиданно наступившая зима застала врасплох коммунальные службы...» Больше диктор сказать ничего не успел, сверкнула молния, почти одновременно с громом, и электричество вырубилось. Я матюгнулся и решил попробовать позвонить друзьям - а то вдруг Му сожрет по дороге какой-нибудь Пи, и он завтра за мной не заедет. Дом стоял на горе, так что слабая надежда на то, что связь может работать, была. Благо у меня карта AIS - это единственный тайский оператор, который теоретически может работать в этих местах. Я достал из валяющихся на полу джинсов телефон. Промокший аппарат слабо пискнул и умер. Навсегда.

***

Оставалось только, распрощавшись с мечтами о кофе, завалиться спать. Но куда там - тем временем началась настоящая гроза. Когда в каком-нибудь фильме ужасов идет жуткая гроза, то кажется, что это только спецэффекты компьютерные, в жизни так не бывает. Да, так не бывает. Бывает гораздо круче. Гроза прямо над головой, в домике на горе в джунглях. При ударах молний светло, как днем. Ощущаешь себя в полной мере муравьем в пустынях Марса во время песчаной бури. Я сказал бури? Ну да, конечно, уже поднялся ураган, ветер врывался в дом изо всех щелей. Воздух наполнился скрипами и стонами. Испуганный таракан взлетел с кофейной банки и принялся описывать круги под потолком, беспорядочно махая крыльями. Из под кровати выполз прятавшийся там тукэ и почему-то заорал. Это была сумасшедшая ящерица. В такую погоду они обычно никогда не орут. Но может их при каких-то условиях клинит, и поэтому тайцы их так боятся? Когда у меня на веранде как-то семья таких жила (тукэ, естественно, а не тайцев), то ко мне местные даже в гости боялись заходить. Сам я с ящерицами всегда дружил, они выползали на свет вечером и с интересом смотрели, как я работаю на компьютере. А мне нравилось смотреть, как ловко они прыгают со стены на стену. Впрочем, действительно, если укусит, то слюна у них довольно ядовита, рана будет заживать плохо. Тукэ крикнул еще пару раз и спрятался обратно под кровать.

При свете молний (чуть не написал - при вспышках, но нет, они не выключались) я заметил, что крыша начала протекать. Капли стали  шлепаться на пол совершенно беззвучно - их просто было не слышно сквозь рев урагана. Ну вот и все. Надежда на то, что мне удастся поспать, даже не осмелилась высунуться из ящика Пандоры. Оставалось сидеть и ждать Пи. Или лежать - над кроватью не капало. В этот момент молнии высветили еще одну необычную деталь обстановки, которую я не  заметил раньше - на стене рядом с телевизором висела карта. В других местах я бы не обратил на нее внимания, но здесь присутствие карты казалось нетипичным. Исанцы вообще плохо дружат с картами - многие их просто не понимают. Когда-то очень давно, впервые оказавшись в этих местах, я просил нескольких крестьян показать мне на карте дорогу. Никто не смог это сделать, сразу отказывались. Только последний из встреченных мной взял в руки мою карту, долго и вдумчиво изучал ее, водил по ней пальцем и что-то задумчиво бормотал себе под нос. Я даже не сразу понял, что он с глубокомысленным видом просто держит карту вверх ногами.

Поэтому я подошел к карте на стене и посмотрел на нее. Как ни странно, надписи на ней были на латинском, а в левом нижнем углу был нарисован какой-то парусник. Впрочем, особого интереса у меня карта тогда не вызвала - явно просто какой-то сувенир, подаренный колдуну.

Я завалился на кровать и стал размышлять, откуда же Пи-зомби здесь вообще взялись. Ведь раньше Пи были довольно безопасными духами, чем-то вроде наших домовых. Скорее всего, появление Пи-зомби и Пи-вампиров было спровоцировано появлением могил, откуда эти твари и выползают. Но буддисты не хоронят умерших, а сжигают. Здесь нет могил, нет кладбищ. Урну с пеплом просто развеивают по ветру. Иногда некоторые забирают урну домой, но редко. Бывают иногда и колумбарии в храмах, но это все не то. Могил нет. Точнее, не должно быть - но здесь, в Исане, они все-таки есть, хоть и не так много. Откуда же здесь эти могилы появились?